Старший лейтенант Панкратов, он же Никольский, лежал на пляже большого приморского города. Что это за город, он узнал, когда увидел проезжавший мимо автобус. После довольно удачного ухода от преследователей, (в этот момент размышлений, он непроизвольно погладил ссадину на скуле), он добрался до многолюдного места, где рассчитывал затеряться в толпе. Пока все работало на него – вокруг загорали, купались, играли в волейбол, смеялись взрослые, строили замки из песка дети, в общем, всё было так, как это было в его время. Он был дома.
Только почему его схватили и пытались увезти, почему за ним гнались, кто знал о его внезапном появлении? На эти вопросы у него ответов не было. Тот, к кому он шел на встречу, наверняка не знает, что с ним случилось, стычка с неизвестными похитителями была скоротечной и самое плохое, что могло случиться, случилось – Никольский выронил телефон Тидебеля, когда вырывался из фургона. Связи не было, возвращаться  на старое место встречи нельзя, кто знает, что там еще ему встретится…
«И так, что я имею на данный момент, - Никольский начал перебирать в памяти эпизоды своего недолгого пребывания в этом времени, - звонок Тидебелю, его просьба ко мне поднять руку, как сигнал взаимного узнавания, драка в фургоне, бегство по узким улочкам города, моё появление на пляже…больше ничего, кажется. Постой, как ничего, ты же в СССР, надо пойти и …куда пойти, кому рассказать, кто моему рассказу поверит, вот именно никто. Хочешь в психушку? Нет, не хочу…что делать?»
Результатом размышлений стал сон. Никольский совершенно незаметно уснул – голод и усталость взяли своё.
- Дяденька, дяденька, - сквозь вату сна послышался детский голос, Никольский открыл глаза.
-Дяденька, вы скоро «сгорите» на солнце, - мальчишка лет десяти озабоченно склонился над лежащим, - на солнце нельзя спать.
- Спасибо, малыш, - Никольский сел на песке,- ты прав, пойду окунусь.
Он поднялся и слегка покачиваясь, пошел к морю. Теплая вода не освежила. Но разбудила окончательно. Энергично махнув кролем до буйков, Никольский понял, что назад ему придется плыть брассом и тихо – силы быстро покидали его.
Выбравшись на берег, он подошел к своей одежде, взял её и, не надевая, а держа в руке, пошел к выходу с пляжа. Солнце все еще было в зените, день не кончался…
У самого выхода он остановился и быстро оделся. Потом осторожно пошел вперед, незаметно осматриваясь. Ступени лестницы вверху вывели его на прибрежную аллею, по которой гуляли отдыхающие. Никольский в своей английской военной форме был явно инородным фрагментом в этой картине. Вдобавок, ему было жарко. Фуражку и китель он нес в руках. Он заметил, что впереди, на проезжей части аллеи-улицы, стояли припаркованные автомобили.
- «Надо взять такси и уехать подальше за город, - мысль была совершенно бесполезной – денег у него не было.
Поравнявшись с рядом машин, он увидел, как из одной из них, открыв заднюю дверь, вышел мужчина. На вид ему было лет пятьдесят, довольно загорелое лицо дышало спокойствием и уверенностью. Эти беглые наблюдения успокоили Никольского, человек с таким лицом не может быть врагом. Он прошел мимо этого человека и уже миновав его, услышал:
- Джеффри, не торопитесь..
Никольский резко повернулся к говорившему.
- Майор де Хэвиленд, не так ли? – незнакомец протянул руку для рукопожатия, - полковник Зорин, - вы не против, если мы поговорим, в автомобиле, конечно?
Никольский увидел в этот момент, как из стоящих рядом двух машин, вышли четверо и подошли к ближе, взяв в полукольцо Никольского и полковника.
- Ну, что ж…давайте поговорим, - Никольский понял, что в этот раз уйти  ему не удастся. Слишком много было молодых и спортивных оперативников  на него одного, усталого летчика Панкратова…

©

Автомобиль, в который сели Никольский и Зорин, тронулся с места и медленно поехал по аллее. Никольский посмотрел в боковое окно – отдыхающие гуляли и толпились у киосков с газированной водой, солнце было в зените.  Глядя на легко одетых людей, Никольский почувствовал, что лицо начало потеть – в машине было жарко. Полковник, до этого времени не произнесший ни слова, повернулся к нему:
- Скажите майор…-он не договорил и потянувшись вперед, нажал какую-то кнопку на панели, расположенную между передними сиденьями. Послышался тихий шум и Никольский почувствовал легкое дуновение воздуха. Дышать стало легче – воздух был прохладный. Зорин откинулся обратно на сиденье:
- Извините, майор, мы вас долго ожидали и автомобиль нагрелся, скоро станет комфортно.
Никольский машинально кивнул в ответ: «Кто они и как меня выследили?»  - этот вопрос беспокоил его больше, чем остальное. И еще, он вдруг осознал, что разговаривают они с полковником на английском и это говорило о том, что они не знают, что он не майор де Хэвиленд. И это обстоятельство еще более запутывало дело.
Полковник достал из кармана небольшую пластмассовую коробочку и держа ее в руке, снова повернулся к Никольскому:
- Я не буду вам рассказывать майор, о нашей организации, кто мы и зачем мы вас…, - он сделал паузу, видимо подбирая слова, - …пригласили, так скажем…В общем, послушайте вот это, - он протянул коробочку ближе и Никольский услышал:
- …сконструированный Лосем двигатель имеет скорость истечения 20 километров в секунду, что теоретически позволяет  достичь Марса…»  - это самое важное, Джеффри – достичь Марса…Русские хотят лететь на Марс…идет война, а они летят на Марс. Если есть горючее для полета, то должен быть и аппарат, который туда полетит. Твоя цель – найти аппарат…это можно сделать, проследив путь прибывшего в порт груза. А дальше…дальше – захватить аппарат. Тебе нужны будут помощники…найди нескольких авантюристов, готовых на все за деньги, о назначении аппарата они не должны знать и…отправляйся в Россию…
-  Припоминаете? Это ваш дядя, лорд Бивербрук, - полковник убрал коробочку обратно в карман.
- Все же придется мне кое-что пояснить. Вы, майор, имеете дело с сотрудниками Службы темпорального контроля. Наша задача – устранять искажения временнЫх полей. Вам, как лицу, имеющему, простите. имевшему невольную возможность перемещаться во времени, неизвестны негативные последствия неконтролируемых переходов. Ваши переход из Лондона  20-х годов в этот город 70-х, исказил ход событий в 30-х…полет на  Марс не произошел, Вторая мировая война началась на пять лет раньше и закончилась не так, как вы знаете из учебников истории. Произошло вторжение марсианских войск, Земля оказалась в чрезвычайной опасности, поскольку средств, способных  противостоять вторжению не оказалось. Ультралиддит  - вот что решило исход войны…а вы его не захватили…тогда, в 20-х, - полковник замолчал. Никольский молчал тоже. Он был ошеломлен словами Зорина.
- Но я  только что лежал на пляже в тихом приморском городе… в СССР…отдыхающие, мир и спокойствие…что же это было? Мираж, обман? – вырвалось у Никольского.
- Я не хочу запутывать дело, которое и так запутано донельзя, - Зорин нахмурился, - вас занесло в параллельный мир, майор…здесь все в порядке, а у вас…в вашем мире, все иначе, -  надо вернуться в Лондон, Джеффри. Надо отправиться в Россию и захватить ультралиддит. Надо слетать на Марс. Надо разобраться, что там происходит и принять  меры…исчерпывающие меры, майор, - полковник был очень серьезен, - тогда ход истории будет восстановлен. Другого способа исправить дело, нет, Джеффри. Его просто не существует.
Никольский закрыл глаза: «Хорошенькое дело, изменить ход истории…повезло мне».
- Я знаю, что вы знаете больше меня. И я, почему-то вам верю. И я …я готов – слова Никольского звучали тихо, а мысль была отчетливой – «Надо же выбираться отсюда. Кто они, правда ли все, что я услышал…будет видно. Другого пути нет».
- Очень хорошо, майор, - Зорин облегченно вздохнул и повернулся к водителю, - едем на базу.

Три автомобиля на большой скорости мчались по узкому шоссе. Приморский город давно скрылся из вида. Шоссе вело к видневшимся впереди отрогам гор. Незаметно для себя Никольский уснул. Последняя мысль его была такой – «Будь что будет»...

©

До поверхности оставалось совсем немного – уже стало совсем светло и два крайних движения руками довершили дело – Никольский вынырнул…
«Везет мне, ничего не скажешь – то грязь, то вода…что-то у этих спецов из темпорального контроля не ладится» - он шумно и жадно дышал, лёжа в воде на спине, - «на такую глубину отправили, метров десять будет…»
Наконец, отдышавшись, он перевернулся и стал осматриваться. По всему, он оказался в большом озере – вода была пресная, а берег едва виднелся вдали. Медленно поворачиваясь в воде, Никольский отметил, что береговая линия приблизилась.
- «Хорошо, что не в центре…этого водоема», - он сделал еще гребок руками и уже почти завершил свой осмотр водной глади, как слева, метрах в пятидесяти показался силуэт гидросамолета.
- «Не может быть!» - от неожиданности он погрузился в воду, вынырнул – «…это наш МК-1!»
Энергичным кролем Никольский преодолел эти пятьдесят метров и вот руки его уже держаться за ограждение левого поплавка летающей лодки…

Гарин видел сон. Во сне кто-то звал его по имени и тряс за плечо.
- «И чего трясти и орать, делать больше нечего? Дайте поспать, я очень устал…», - в этом месте неудавшегося сна он открыл глаза.
Оказалось, что лежит он на травке около камня, на котором намедни сидел, устроившись ожидать чего-то, что должно было, по его разумению, произойти. И это «что-то» произошло - таки – на берегу, рядом с его временным пристанищем – камнем, неизвестный человек вытаскивал из воды надувную лодку. Гарин не сразу понял, видит  он сон или это уже реальность, но человек, наконец, вытянул лодку на берег и обернулся:
- Ну и спать вы горазды, Петр Петрович, - человек уже подходил к камню и Гарин с облегчением выдохнул:
- Господин Никольский, вы ли это? – он энергично вскочил на ноги и протянул Никольскому руку.
- Да, это я, - Никольский пожал руку, - мнится мне, господин Гарин, что мы на этом берегу недолго будем в одиночестве.
- Как это понимать? – Гарин вопросительно смотрел на товарища по приключению.
- Что-то должно произойти, не зря же нас поодиночке на этот берег доставили. Кстати, как вы здесь оказались?
- Привезли на вертолете, так, кажется, эта летающая штука называется, высадили и улетели…
-  А меня снова искупали. Как я здесь оказался, не знаю, а вот ощутил я себя на глубине десяти метров и пришлось выбираться. Кстати, вы этот аэроплан видели? – Никольский показал рукой на МК-1, - или он после вашего пробуждения показался?
- Видел, качался он на волне, когда  я сюда прибыл…
- Так вот, уважаемый Петр Петрович, это «аэроплан»  - моя летающая лодка, я на ней командир и думаю, а точнее, уверен, что экипаж мой должен в ближайшее время здесь тоже объявиться…
Где-то за деревьями послышался характерный звук  мотоциклетного мотора.
- Ну вот, что я вам говорил, - Никольский повернулся на звук.

В просвете деревьев на небольшом склоне, ведущем к берегу озера  показались два мотоцикла.

©